Теракт в Ставрополе 26 мая 2010 года унёс жизни 8 человек, ещё 57 получили ранения. В 19:00 во Дворце культуры и спорта должен был состояться концерт ансамбля танца «Вайнах» — выступление, которого долго ждали и чеченская диаспора, и другие поклонники. И вот в 18:45 произошёл взрыв. Я в то время работал в краевой психиатрической больнице, заведовал дневным стационаром, а также был внештатным сотрудником УВД по Ставрополю в качестве переговорщика на случай возможных терактов.

Дело в том, что мне довелось пережить в 1995 году события в Будённовске. Когда террористы захватили ЦРБ, я работал в 3-й больнице врачом-эндокринологом. Меня пригласили, потому что ожидали, что, когда больницу освободят, будет много больных с сахарным
диабетом, вот меня направили ждать этого момента. И этот момент действительно произошёл, мы тогда оказывали сначала экстренную помощь, потом плановую.

Поэтому ситуация в Ставрополе мне была знакома, было понятно, над чем и как работать. Были сформированы психолого-психиатрические бригады, и работать пришлось с пострадавшими. Это ребята молодые, которые получили травмы, причём не только физические, но и психологические. Ведь это были танцоры, а им многим повредило именно нижние конечности. Были и другие повреждения, но когда молодому мальчишке, чтобы спасти жизнь, в экстренном порядке ампутируют ногу и понятно, что он никогда не будет танцевать, — это, естественно, была травма, и приходилось оказывать психологическую помощь.

У краевой больницы собрались родственники жертв теракта. Когда смотрел в окно на территорию перед больницей, то видел сплошь головы. Может, тысяча людей была, они волновались.
По мусульманским законам умершего необходимо похоронить до захода солнца в тот же день.

Когда стало известно о летальном исходе и родственники хотели забрать тело, чтобы успеть похоронить в Чечне, а криминалистам и следователям было необходимо совершить все следственные мероприятия, мне пришлось выйти к людям, объяснять ситуацию, рассказывать. Каждый взгляд их был — как клинок горский, направлен в глаза, в сердце.
Я понял, что больницу просто разорвут, погибнут люди, и поэтому высказал своё мнение на коллегии. Решено было выйти на губернатора и доложить о ситуации. Спасибо правоохранительным органам: что надо было им сделать — они сделали. Конечно, процедура не была завершена, патологоанатомическая судебно-медицинская экспертиза, но стало понятно, что это невозможно. И тело отдали, чтобы его могли похоронить по законам шариата, как положено.

Всё это огромное количество людей почувствовало от нас положительную реакцию, и оставшиеся дни мы работали гораздо более тесно. И мы их утешали, и они нас. Пришлось пережить потом ещё немало таких моментов.